Тереза Дурова: «Мной руководит театр»

Тереза Дурова: "Мной руководит театр" Театр
Народная артистка России Тереза Дурова об истории своего театра, который сближает семьи уже 30 лет, о жизни женщины-руководителя, работе с собственным сыном-драматургом и о премьере в «Театре Терезы Дуровой»

От цирка до театра

— Тереза Ганнибаловна, в интервью вы часто рассказывали о том, что, родившись в знаменитой цирковой семье Дуровых (прадед – Анатолий Леонидович Дуров – знаменитый клоун и дрессировщик, мама – Тереза Васильевна Дурова – дрессировщица, народная артистка РСФСР – прим. О.Г.), стали первой, кто не продолжил семейное дело на манеже. Вы ушли в театр, получив профильное образование в ГИТИСе. Среди ваших близких когда-то звучала тема театра?  

 — Нет, в моей семье никто не увлекался театром. С детства я пребывала в полной уверенности, что мой творческий путь будет связан исключительно с цирком. Но жизнь распорядилась иначе – судьба привела меня в театр. Кстати, сегодня имя Дуровых полностью ушло из цирка, так как не осталось ни одного аттракциона Дуровых на манеже. Зато в Москве есть два очень необычных, самобытных театра – «Театр Терезы Дуровой» и «Уголок дедушки Дурова», который создал брат моего прадеда Владимир Леонидович.

Тереза Дурова: "Мной руководит театр"
Тереза Ганнибаловна с мамой Терезой Васильевной Дуровой. Фото из личного архива

 — Откуда тогда у вас возникло желание создать театр?

 — Такого желания никогда не было. В 90-е годы у меня появилась идея – провести Международный фестиваль клоунов, чтобы собрать тех, кто занимается этим жанром. Я рассказала об этом Юрию Владимировичу Никулину, и он меня поддержал. Мы объявили конкурс для цирковых клоунов, а в Москву слетелись представители так называемой театральной клоунады, то есть люди, которые делают репризы на сценических площадках. После окончания фестиваля они предложили мне поработать вместе. Но даже тогда у меня не возникло стремления создать театр.

Постепенно клоунские номера стали превращаться в спектакли, которые требовали режиссуры. Через два года стало понятно, что мы нужны публике. Появление театра было продиктовано самой жизнью. Я могла этот шанс использовать, а могла сказать всем, что мы прекрасно потрудились и на этом ставим точку.

— А откуда такая уверенность, что всё получится?

 — Не было никакой уверенности! Ты просто изо дня в день работаешь и получаешь результат. За моими плечами было 68 человек, которые так или иначе остались со мной, они в меня поверили, они меня, можно сказать, назначили. Времена были не самые радужные. Мужская команда, которая приехала из разных уголков Советского союза с семьями, детьми, потратила своё время, успела почувствовать вкус успеха… Представьте, творческие люди – актёры – выходят на сцену, им аплодируют коллеги из московских театров, хвалят, говорят, какие они прекрасные. Я понимала, что команда уже существовала в комфортном мире иллюзий. Поэтому не могла себе представить, как приду к ним и скажу, что у меня ничего не получилось. Поступить так с актерами гораздо сложнее для меня, чем двигаться дальше.

— Вы говорите 68 мужчин. Но они обратились именно к вам – эффектной, хрупкой, красивой женщине, чтобы вы возглавили их театр. Что они почувствовали тогда в вас?

 — Об этом нужно спросить у них. Но, наверное, в моей природе что-то такое есть – «на неё можно положиться». Может быть, их вдохновили мои лидерские качества, которые они увидели на фестивале. Возможно то, что я очень эмоционально откликнулась на их запрос работать вместе. Повторюсь, они – актёры, им нужен был кто-то, искренне заинтересованный в их судьбе. И они выбрали меня.

То, что я прирождённый лидер, кстати, мне очень мешает в жизни и очень помогает делу. Как-то я нечаянно услышала разговор моих артистов: «Тереза сделает, если она захочет». Кто-то возразил: «А может, у неё не получится?»  И ответ: «Если захочет, то получится».

 — Хорошая установка.

 — Да. Правда, эта установка работает только, если я делаю что-то для других, но не для себя. Я человек, у которого прекрасный тыл – семья: всегда была «еда в холодильнике», «крыша над головой», муж, который приходится мне ещё и другом. У меня были все предпосылки, чтобы ничего не делать! Но покой совсем не в моем характере.

— Ваша семья вас поддержала.

 — Да, никто никогда не ставил меня перед выбором, что важнее — семья или работа. Мне не приходилось беспокоиться о том, как мне сообщить родным, что нужно ехать на гастроли; что, выйдя из дома в 8 утра и вернувшись в 6 утра следующего дня, мне нужно будет объяснять, где я была, что по-другому я не могла. Если твой тыл начинает задавать тебе вопросы: «а что ты там делала», предъявлять претензии, что работа для тебя важнее семьи — вот это уже тягостная история. У меня, к большому счастью, с этим было всё прекрасно. Мой театр сегодня – это заслуга моего мужа.

Многозадачность

 — Вы же не просто сделали театр и стали им руководить. Вы директор, художественный руководитель и главный режиссёр. И вот это «растроение» тоже удивляет именно потому, что задачи разные. А как с вами взаимодействует труппа, зная, что вы и директор, который им платит зарплату, и главный режиссёр, и художественный руководитель?

 — Я должна сказать, что им со мной намного удобнее, чем в классической схеме, когда эти задачи выполняют три разных человека. Никому из моих сотрудников и артистов не нужно бегать между худруком и директором, всё упрощается. В обычной схеме режиссёр приходит к художественному руководителю и показывает сценарий, художественный руководитель говорит, что надо сделать смету, смету делает заведующий постановочной частью, потом эту смету утверждает директор, но может и не утвердить, если она ему не понравилась. Вы идёте опять к худруку, худрук разводит руками и отвечает, что надо решать с директором. Директор говорит: а у нас денег нет. Художественный руководитель эмоционально сообщает, что ему этот режиссёр очень нужен! Вот такая беготня по кабинетам…. В нашем случае путь от задумки до реализации спектакля намного короче.

Тереза Дурова: "Мной руководит театр"
Тереза Дурова в цирке. Фото из личного архива

 — Я предполагаю, откуда выросли ноги – цирковые артисты могут всё. Их жизнь устроена таким образом, что они работают не только на манеже, но и ухаживают за животными, сами готовят реквизит и много, чем ещё занимаются.

 — Вы абсолютно правы, я привыкла к тому, что хозяин цирка – это директор, он же заведующий постановочной частью, который следит за качеством продуктов для животных, заботится об их здоровье, старается, чтобы билеты были проданы, а во время гастролей формирует маршрут, куда поедет цирк. Он же, как правило, выступает с главным аттракционом на манеже. Это многовековая традиция. Когда мы сталкивались с коллегами из других стран, например, Германии, и видели, как передвигаются машины с цирковым реквизитом, животными, то человек в рабочей одежде, сидевший за рулём самой большой машины, всегда оказывался хозяином. Потому что он не доверит никому то, что создал сам, для него это норма. В моем детстве все было так же: передвигались в товарном вагоне с животными, чтобы с ними ничего не случилось, в 6 утра все шли на репетицию, потом кормили животных, мыли и причёсывали к выступлению. Да, были помощники – конюхи и другие работники, но ты всё равно во всём участвуешь, потому что именно тебе выходить на манеж. Ты не будешь объяснять публике, что некрасиво причёсанный верблюд у меня потому, что конюх его не дочесал.  

Поэтому построить театр по другой схеме я просто не могла. Мало того, я думаю, что для меня это единственная правильная форма.

— Мне кажется, что только женщина может жить в таком режиме, так как имеет врождённую способность к многозадачности. А в вашем случае – ещё и генетику.

 — Тут есть важный момент. Всё это требует ещё и дисциплины, и жизни по часам. Всё разложено по полкам. И ты не можешь перенести дело, потому что ты должен будешь сделать уже что-то другое. А вот, кто кем руководит – это ещё вопрос. Я точно знаю, что мной руководит театр, актёры, мои службы. С этим надо считаться и смириться.

Про учёбу

 — Вы в детстве, ведя кочевой образ жизни с вашей труппой, сменили 69 школ. Это меня, честно сказать, поразило. Как вы успевали получать знания? На ваш взгляд, всё ли вы успели усвоить из школьной программы или чувствуете пробелы?

Тереза Дурова: "Мной руководит театр"
Тереза Васильевна Дурова. Фото из личного архива

 — Был такой момент. Когда я поступала в ГИТИС и нужно было на вступительных экзаменах писать сочинение, то с самим сочинением было всё нормально, а с грамматикой возникли проблемы. При смене этих 69 школ были темы, которые у меня никогда не спрашивали. В конечном итоге перед поступлением в ГИТИС, будучи взрослой женщиной, замужем, с ребёнком, мне приходилось подтягивать грамматику. Слава богу, я на тот момент уже вошла в писательско-журналистскую семью мужа. Со мной занимались, писали диктанты. Я даже пришла к выводу, что, если вы хотите получить углублённые знания по грамматике родного языка, делайте это в 18-19 лет. Именно в этом возрасте приходит понимание, что к чему в русском языке (смеётся). В общем, все эти 69 школ были одной большой школой, только с частыми каникулами.

 — Между городами…

 — Да, я возила с собой табель, куда в каждом городе ставили оценки. У меня была смешная история вступления в пионеры. Мы с мамой уехали из одного города накануне того дня, когда моих одноклассников должны были принимать в пионеры. Я очень страдала. Наступили летние каникулы, а потом в сентябре мы приехали на гастроли в Запорожье. Я говорю маме: «Как я пойду в школу, все уже пионеры, а меня никто не принимал?» Расстроенная легла спать, а, проснувшись утром, увидела на стуле свою форму и алый галстук. Так мама приняла меня в пионеры.

Есть будущее у семейного театра?

 — Вы сами являетесь «универсальным солдатом», ваши актёры – универсальны тоже – они поют, владеют хореографией, умеют работать в разных жанрах. А миссия вашего театра – объединить разные поколения, чтобы на спектакле было интересно всем. Я проведу аналогию с советскими хорошими мультфильмами, которые было интересно смотреть как детям, так и взрослым. И родитель, пришедший в театр с ребёнком, перестаёт быть сопровождающим. Он с тем же удовольствием, что и его чадо, наслаждается действием, смеётся по своему поводу, который уже продуман режиссёром в действии. Печально, что аналогов «Театра Терезы Дуровой» у нас нет. Мало того, например, в Новосибирске ещё в 90-е годы исчез театр юного зрителя, который был основан в 1930 году. Его переформатировали в молодёжный, где в репертуаре почти не стало спектаклей для детей. И непонятно, каким образом и где прививать ребёнку любовь и понимание театра как вида искусства. Как вам кажется, почему тема детских и семейных театров, как ваш, не находит продолжения?

 — Я не знаю, как ответить на этот вопрос. Всем очень нравится то, что мы делаем, о театре прекрасные отзывы, но при этом по нашим стопам не идут.

Первое, на мой взгляд, с чем сталкиваются режиссёры, это то, что артисты не хотят играть белочек и зайчиков. Но наш семейный театр способен играть, например, «Вересковый мёд» и «На бойком месте». А если у нас и есть зайчик, то за этой ролью выстраивается очередь из артистов, потому что она чудесная и необычная! Я – художник, я так рисую свой мир в театре. А кто-то рисует иначе. Из других городов поступают запросы, хотят купить наши спектакли, перенести на свои сцены. Но я сразу задаю вопрос: кто будет это играть? Труппа – самое важное в театре. Артист должен выходить на сцену, не обманывая ни себя, ни зрителя. В наших спектаклях используется особая подготовка актёра, у нас другой принцип жизни в труппе, иная атмосфера за кулисами.

Наша труппа – это ансамблевая структура. У нас никогда никто не скажет, что «вчера я играл Гамлета, а сегодня не буду играть Клубничку в третьем ряду». Весь ансамбль, выходя на сцену, раскрывает крылья и летит с полной отдачей вне зависимости, какую роль на данный момент он играет. И играть для тех, кому от 3 лет, и для тех, кому за 18, для нас естественная ситуация.

Почему нет последователей? Отвечу словами Владимира Высоцкого: «настоящих буйных мало – вот и нету вожаков».

О труппе

 — Имеет ли ваша труппа второй состав? Взаимозаменяемы ли артисты?

 — У нас поющий коллектив, иногда приходится играть по 3 спектакля в день, разумеется, для вокалистов это большая нагрузка, поэтому у солистов есть второй состав. Но надо отдать должное нашим актерам: когда идёт постановка спектакля, проходят репетиции, они все практически постоянно присутствуют в зале или за кулисами. Поэтому, если кто-то по каким-то причинам выпадает, то после ночи подготовки на сцену может выйти еще один состав. Мои актёры умеют это делать. Они физически оснащены, чтобы сразу встать на любую позицию – будь то главная роль или второстепенная. Также актрисы знают, что если они уходят в декрет, то все роли за ними сохранятся. И при возвращении они тут же приступят к работе.

 — Я теперь понимаю, почему часто в ваших интервью звучит определение театра как семья. Дорогого стоит, когда люди с таким взаимоуважением относятся друг к другу и к общему делу, которое они делают в театре. Это ваша заслуга – такая атмосфера в труппе.

 — Есть публика, есть ответственность, они здесь не работают, а служат. Когда начинается спектакль, наши ряды должны быть сомкнуты. В зале сидит тысяча зрителей самых разных возрастов и социальных положений – и всех их надо увлечь. Я всегда присутствую на спектаклях среди публики, мои актёры это знают. Однако на сцену выходить им, и они сами себя подвести не могут. Это им несут цветы, а не мне, это им аплодируют. Через своё творчество они могут показать зрителю, что жизнь можно и нужно любить. Вот это каждый из них хорошо чувствует. Конечно, есть такие, которые, поработав месяца два в нашем театре, понимают, что в его жизни не будет той свободы, которую он себе представляет. Хотя мы считаем, что уж кто и свободен – так это мы.

«Царевна Несмеяна» и сын

Тереза Дурова: "Мной руководит театр"
Спектакль «Царевна Несмеяна». Фото Германа Жигунова

 — 16 декабря состоялась премьера – музыкальный спектакль «Царевна Несмеяна». Автор пьесы – Артём Абрамов, ваш сын. Часто ли вы совместно работаете, и лёгкое ли это сотрудничество с родным человеком?

 — Мне очень повезло, потому что семья моего мужа – московская писательская интеллигенция. Артём – писатель-драматург в третьем поколении. Уже в школе было понятно, что у него хорошее перо. Он работал в различных газетах, на радиостанциях и телеканалах. Сын очень контактный и позитивный человек. В тандеме мы поставили уже 17 спектаклей, и это приятное сотрудничество, он абсолютно меня понимает. Кстати, когда ему было лет 15-16, он работал в театре осветителем, поэтому понимает, как здесь все устроено, он в театре «свой». Когда Артём пишет, то знает возможности и театра, и актёров. Мы оба хотим одного – чтобы зрители уходили из театра счастливыми, а актёры играли с удовольствием. Перед Артёмом не стоит задачи писать много текста, чтобы за каждый лист получить отдельный гонорар (смеётся). Его пьесы скудны, потому что мы театр-действие. Мы говорим тогда, когда уже невозможно молчать.

Тереза Дурова: "Мной руководит театр"
Спектакль «Аленький цветочек». Фото Алёны Маряшиной

Бывает, что на написание одной пьесы уходит год. Например, так было с «Аленьким цветочком». «Мама, а ты уверена, что хочешь это поставить? – спросил меня Артём. – Как драматург могу тебе сказать, что возвращать девушку обещаниями вкусно накормить, поселить в замке, подарить бриллианты я не буду. Мне нужна другая мотивация». И правда, если следовать сказке, то в ней отец вернулся от чудовища, собрал своих дочерей и сказал: «Тут такая оказия приключилась, вот колечко – кто-то из вас троих должен туда вернуться». Артём убедил меня, что от классической версии лучше уйти, и написал пьесу, в которой обошёл все упомянутые пороги.

В нашем репертуаре много этники. Чтобы оформить в пьесу, например, «Калевалу» (карело-финский поэтический эпос – прим. О.Г.), требуется серьёзное погружение в этническую и историческую конструкцию. Это непростая задача, но Артём справляется с ней виртуозно.

Кроме того, он – отец троих сыновей и хорошо знает, что нужно делать, чтобы семья была счастлива, что такое покой и любовь. Мало того, он ещё плотничает в своё удовольствие и гоняет на байке, например, в Магадан. Поэтому он пишет так, как живёт сам. Если вы его увидите, то поймёте, что улыбка, которая на его лице почти всегда – не выдуманная, как и его борода. Нельзя делать пьесы для семьи будучи без семьи. И за это его очень любят актёры, а спектакли по его пьесам идут с большим успехом.  

Тереза Дурова: "Мной руководит театр"
Артём Абрамов и Тереза Дурова. Фото Екатерины Воробьёвой

 — Чем отличается именно спектакль «Царевна Несмеяна», как он адаптирован под ваш театр?

 — Когда зарождается новая жизнь, то никому не известно, какой именно человек появится на свет. Но то, каким он будет, уже заложено и предопределено. Главная героиня родилась очень весёлой и жизнерадостной, она смеялась так, что в соседнем лесу её смех кому-то не понравился. В нашей сказочной истории девочку сглазили, и она стала плакать, шалить, да и расти не по дням, а по часам. Превратилась наша принцесса в красивую девушку, но с ужасным характером. Что с этим делать? Не бороться с ней, не пытаться исправить – только любить. И всё пройдёт! И все за эту любовь будут вознаграждены.

 — Прекрасный композитор Ефрем Подгайц написал музыку к этому спектаклю. А у вас есть ещё и оркестр, что не может не радовать музыканта при создании материала для спектакля. Это первая ваша совместная работа?

Тереза Дурова: "Мной руководит театр"
Спектакль «Двенадцать месяцев». Фото Алёны Маряшиной

  — Нет, вторая. Ефрем Иосифович – автор музыки для спектакля «Двенадцать месяцев», который с успехом идёт в нашем театре уже много лет. С ним очень комфортно работать, он – профессионал, быстро понимает, что нам нужно, знает наш театр. Ефрем пишет даже просто со слов, приходит к нам на репетиции, работает с оркестром. Несмотря на свою загруженность, он уделяет нам достаточное количество времени.

Мечты

— Какие у вас мечты относительно театра или личные? Хотя после беседы мне сложно представить, что вы разделяете как-то жизнь и работу.

 — Сколько у меня задач в театре, столько и представлений о будущем. Если говорить обо мне как директоре, то я думаю о том, когда и какой ремонт сделать, чтобы посещение нашего театра было для публики еще более комфортным. Как сохранить наш «золотой» репертуар. Правда, парадокс в том, что он весь «золотой». Я ни с каким спектаклем не могу расстаться – их любят и актёры, и публика. Приходится делить сезон на две части, чтобы успеть всё сыграть. Что касается моих желаний как худрука, то мне хочется, чтобы мои актёры были в форме и здоровы, чтобы они были увлечены своей работой. Не хочется бросать важную для нас тему этники, потому что этнические спектакли – лицо нашего театра. Я не большой любитель гастролей. Но почему-то сейчас мне хочется показать то, что умеем, не только москвичам, но и зрителям других городов. Хочется масштабных гастролей.

 — Приезжайте к нам в Новосибирск!

 — Мы — с удовольствием, правда, принять нас у себя непростая задача для любого города, 80 человек творческого коллектива – это немало. Но, если вы пригласите, мы обязательно приедем!

 — Благодарю вас за беседу и ждём «Театр Терезы Дуровой» в Новосибирске!

Хотите знать о новых публикациях на сайте?

Предлагаем оформить подписку! Обещаем никогда не спамить. Взгляните на нашу политику конфиденциальности.


Поделиться в соц.сетях
Оксана Гайгерова
СultVitamin
Добавить комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.