В июне на Большой сцене НОВАТа Московский художественный академический театр имени Максима Горького в рамках летнего гастрольного тура представит спектакль «Мастер и Маргарита» по великому роману Михаила Булгакова.
В роли Воланда в гастрольных показах на сцену выйдет народный артист России Михаил Кабанов. Актер окончил режиссерский факультет ГИТИСа, где обучался на курсе Валерия Беляковича – режиссера-постановщика спектакля «Мастер и Маргарита». Сейчас актер бережно сохраняет во МХАТе Горького постановку, созданную его наставником.
В преддверии гастрольных спектаклей Михаил Кабанов поделился воспоминаниями о мастере, рассказал, как рождался знаковый спектакль мхатовского репертуара.
Расскажите, как началась история «Мастера и Маргариты» во МХАТе?
История МХАТа, его директора и художественного руководителя, народной артистки СССР Татьяны Васильевны Дорониной тесно связана с Булгаковым. Мы начинали с «Белой гвардии», с «Зойкиной квартиры» – это все Булгаков. И с Булгаковым всегда была связана история этого театра на Тверском бульваре. Здесь были поставлены «Полоумный Журден», «Мастер и Маргарита», «Комедианты господина» по пьесе «Кабала святош». Видите, сколько я уже назвал пьес. Это все было поставлено преимущественно Татьяной Васильевной. И только «Мастер и Маргарита» был поставлен народным артистом России Валерием Романовичем Беляковичем. Это был мой педагог, мой учитель, мой друг, очень близкий мне человек. Я у него окончил режиссуру в ГИТИСе, отучился пять лет. «Мастер и Маргарита» – это даже не литература, это притча, это иносказание, это какой-то взгляд вперед, предсказание, можно сказать. Это отражение эпохи в кристально-чистом виде. У меня судьба так сложилась, что я во всех спектаклях Булгакова всегда был занят. Так получилось: видимо, такова моя натура актерская и индивидуальность моя. Вообще, я сам к Булгакову расположен. Поэтому я во всех спектаклях по Булгакову играл, и не по одной роли. В «Полоумном Журдене» их было четыре. Вообще, на меня никто не произвел такого огромного впечатления, как Михаил Афанасьевич Булгаков и Николай Васильевич Гоголь. Безгранично люблю и уважаю этих писателей. Готов перед ними встать на колени и снять шляпу. Это выше всего, что я знаю по всем – литературным, человеческим, нравственным и духовным критериям. Психологический фантастический реализм для меня всего выше и прекрасней всего написанного… Валерий Романович пришел во МХАТ ставить этот спектакль. Он поставил его до этого в своем Театре на Юго-Западе, но рукописи, которые не горят, родились именно здесь, когда он увидел это пространство, эту огромную сцену. В Театре на Юго-Западе у него был подвал, довольно стесненные условия. Во МХАТе спектакль выдержан в более, если можно так сказать, классическом и реалистическом виде, потому что МХАТ ко многому обязывает. Здесь мы не можем выпустить, допустим, Геллу или Маргариту обнаженными, поэтому эта сторона была скорректирована Татьяной Васильевной Дорониной. Эстетически мы стараемся определенные каноны блюсти, и Валерий Романович на это шел. Спектакль живет, его любят зрители и он уже превзошел рубеж в 350 показов. Это значительное число для взрослого вечернего спектакля. И практически все показы – с аншлагом. Были очень хорошие рецензии на этот спектакль. Сейчас мы играем тот спектакль, который поставил Валерий Романович Белякович, но немножко подсократили, где возможно, без ущерба для его замысла. Но все персонажи, которые были заявлены в инсценировке и в спектакле, сделанном Валерием Романовичем, – они все здесь.
Когда ставится спектакль, человек, который его создает, выверяет каждое слово, каждый жест, очень долго над этим работает. Если постановщик в силу каких-то обстоятельств, не может следить за своим детищем, спектакль начинает разбалтываться. Сегодня во МХАТе вы – тот человек, который следит, чтобы «Мастер и Маргарита» оставался таким, каким его выпускал режиссер.
Да. Это же был театр народной артистки СССР Татьяны Васильевны Дорониной – МХАТ имени Горького. И почему она пригласила сюда Валерия Романовича? У него ведь условный театр. Вы сейчас посмотрите – нет таких декораций, к каким привыкли во МХАТе Дорониной. Все спектакли Татьяны Васильевны – это реалистический психологический театр, это традиционные декорации – стены, входная дверь, все, как положено. По всем законам: как автор написал «Вишневый сад», таким вы придете и увидите его у нас, каким написал Островский «Доходное место», таким и увидите. Мало того, Татьяна Васильевна всегда принципиально пыталась соблюсти каждое слово, каждую букву. Мы шли по классическому варианту. То есть это был реалистический классический психологический театр. Почему вдруг ее подкупил Валерий Романович, у которого нет никаких декораций? Художественное решение декораций своего спектакля он сделал так: железные листы, а на них нетленные рукописи, он сам нашел эти рукописи и проекцию сделал. Но Татьяна Васильевна увидела в постановке Валерия Романовича не просто условные декорации, условное оформление, но безусловное существование артистов. Мы существуем на пределе человеческих возможностей и на пределе психологической правды. Вы это почувствуете. Если на вас это действует, значит, осталось. У Валерия Романович Беляковича своя школа. Это именно те световые и энергетические точки на сцене, которые у нас выверены. Мизансцены и оценки в мизансценах, которые там есть, – это все тоже выверено. Это его принцип существования на сцене, который переходит из спектакля в спектакль, и практически на весь театр Беляковича распространен. Это принцип существования. Я пытаюсь до сих пор сохранить этот принцип, это довольно сложно. Потому что артисту хочется видеть партнера, общаться с ним, а это площадной театр. Вы представляете, есть зал, там сидит тысяча триста зрителей. И вот это умение, обращаясь туда, общаться точно с вами, чувствуя вас и видя вас так, как будто вы там стоите, – вот это принцип Беляковича. И это не так просто, и не все артисты этим владеют.
Сейчас для многих театральных городов, в том числе для театрального Новосибирска, очень актуально встал вопрос о возвращении к классическому театру.
За экспериментом, поиском формы и условностью можно скрыть бездарность и дешевку.
Этот спектакль может помочь преодолеть это, показать настоящий театр?
Нет, спектакль не может ничего преодолеть. Может преодолеть только режиссер, только художник, который живет духом своего времени, который знает артистов, который любит того автора, за которого он берется. Валерий Романович не смотрел свои спектакли. Он убегал всегда, ему даже легче было пересмотреть на видео. Вот по видео он потом мог сделать замечание. Поэтому даже не знаю, как вам ответить на этот вопрос. Спектакль живет, как ни странно. Даже сто спектаклей сыграть – это довольно много. А этот показан уже около четырехсот раз. Конечно же, как любой спектакль, который не смотрит человек, который его создал, все равно он потихоньку что-то теряет, но здесь, наверное, работает и Михаил Афанасьевич Булгаков своим великим текстом, и гениальный режиссер Валерий Романович Белякович – они, наверное, оттуда нам посылают энергию, посылают силы, посылают талант, посылают обстоятельства.
Как вы считаете, кто главный герой романа «Мастер и Маргарита»?
Здесь много можно сказать. Зависит от того, как видит художник. Роман о Воланде, непростая любовь Мастера и Маргариты, роман Мастера.… Когда Маргарита узнает, что Мастер сжег роман, она кричит: «В этом романе вся моя жизнь!» В романе жизнь, в рукописи! «Я бы душу дьяволу продала, только бы узнать, жив ты или нет», – я уже привожу слова Маргариты, чтобы не думали, что это какая-то там серенькая любовь. Сколько здесь всего! Ведь сколько бы ни было постановок, в большинстве своем они были неудачными. Я не знаю, чтобы где-нибудь еще было четыреста спектаклей. И многие в Москве и везде, где мы были, говорили, что наша постановка – лучшая
материал подготовлен при участии Марины Ивановой
