По семейному преданию трёхлетняя девочка, не зная нот, по слуху подобрала один из вальсов Ф.Шопена. Может быть, это так, а может быть, это легенда, но в любом случае символично, что пианистическое младенчество Беллы связывается с именем гения польской музыки. Ведь именно шопеновский «маяк» вывел её на концертную эстраду, осенил её имя.
Правда, её артистический дебют был настроен на другую репертуарную волну: в родном городе Баку она сыграла первый концерт Л.Бетховена с оркестром под управлением Н.Аносова. Уже тогда специалисты обратили внимание на удивительную органичность её пальцевой техники и покоряющее обаяние врождённого легато. В Московской консерватории она начала заниматься у К.Игумнова, а после его смерти перешла в класс его ученика Я.Флиера.
«Однажды, — вспоминала пианистка, — я заглянула в класс Якова Владимировича Флиера. Захотелось посоветоваться с ним относительно «Рапсодии на тему Паганини» Рахманинова и поиграть на двух роялях. Эта встреча, почти случайная, решила мою дальнейшую студенческую судьбу. Урок с Флиером произвёл на меня настолько сильное впечатление — надо знать Якова Владимировича, когда он в ударе…- что я тут же, не медля ни минуты, попросилась к нему в ученицы. Помню, он буквально заворожил меня своим артистизмом, увлечённостью музыкой, педагогическим темпераментом».
А вот как вспоминал об этих годах сам профессор: «Заниматься с Давидович было сплошной радостью. Она с поразительной лёгкостью готовила новые сочинения. Её музыкальная восприимчивость была настолько обострена, что мне почти никогда не приходилось в занятиях с ней возвращаться к тому или иному пройденному фрагменту. Давидович удивительно тонко чувствовала стиль самых различных композиторов — классиков, романтиков, импрессионистов, современных авторов. И всё же особенно близок ей был Шопен».
В 1949 году никому не известная студентка Московской консерватории стала одной из двух победительниц первого послевоенного конкурса в Варшаве, вместе с Галиной Черны-Стефаньской. С этого момента концертная карьера Б.Давидович постоянно шла по восходящей линии. Окончив консерваторию, она ещё три года совершенствовалась в аспирантуре у Я.Флиера, а затем и сама вела там класс. Но главным оставалась концертная деятельность. Долгое время шопеновская музыка была основной сферой её творческого внимания. Без его произведений не обходилась ни одна программа, и именно Ф.Шопену она обязана ростом своей популярности. Отличный мастер фортепианной кантилены, она раскрывалась полнее всего именно в лирико-поэтической сфере: естественность передачи музыкальной фразы, колористическое мастерство, отточенная техника, обаяние артистической манеры — качества, присущие ей и покоряющие сердца слушателей.
Постепенно она расширяла границы своего репертуара, включая в него многие страницы музыки В.Моцарта, Л.Бетховена, Р.Шумана, И.Брамса, К.Дебюсси, С.Прокофьева, Д.Шостаковича. В симфонических вечерах она исполняла концерты Л.Бетховена, К.Сен-Санса, С.Рахманинова, Д.Гершвина и, конечно же, Ф.Шопена.
«Мне очень душевно близки в первую очередь романтики,- говорила Б.Давидович. — Играю их давно. Достаточно много исполняю Прокофьева и с большим удовольствием прохожу его со студентами в Московской консерватории… В 12 лет, ученицей Центральной музыкальной школы, я сыграла Английскую сюиту Баха соль минор на вечере студентов кафедры Игумнова и получила достаточно высокую оценку в печати. Я не боюсь упрёков в нескромности, ибо готова тут же добавить следующее; даже достигнув зрелого возраста, я почти никогда не отваживалась включать Баха в программы своих сольных концертов. А ведь прелюдии и фуги и другие сочинения великого полифониста я не только прохожу со студентами: эти сочинения у меня в ушах, в голове, ибо, живя в музыке, без них попросту нельзя обойтись. Иное сочинение, хорошо усвоенное пальцами, остаётся для тебя неразгаданным, словно так и не удалось подслушать тайные мысли автоpa. Подобное бывает и с заветными пьесами — к ним так или иначе приходишь позднее, обогащённой жизненным опытом».
Критика давно нарекла Беллу Давидович поэтом фортепиано. Ибо для неё всегда игра на инструменте была сродни пению, она и сама признавалась, что «ощущает музыку вокально». В этом и секрет неповторимости её искусства, ярко проявившемся не только в сольном исполнительстве, но и в ансамблевом.
Через океан поздравляем Беллу Михайловну с Днём Рождения! Долгих лет!
В её исполнении звучит Скерцо Фредерика ШОПЕНА.