Солистка оперной труппы НОВАТа Кристина Калинина вновь восхитила ценителей академического вокала. Молодая певица исполнила партию Татьяны во всех трех премьерных показах оперы Петра Чайковского «Евгений Онегин» в постановке Владимира Кехмана.
Новая яркая роль пополнила галерею блестящих сценических работ выпускницы Новосибирской консерватории имени М. Глинки, среди которых такие значительные партии, как Катарина в опере В. Шебалина «Укрощение строптивой», донна Анна в моцартовском «Дон Жуане», Земфира в «Алеко» С. Рахманинова, Иоланта в одноименной опере Чайковского, титульная партия в оперетте И. Кальмана «Сильва», изумительное исполнение партии Натальи Жемчужной в премьере оперы П. Чайковского «Опричник» и другие.
После своей невероятно успешной премьеры в «Евгении Онегине» Кристина поделилась своими впечатлениями об этой работе, а также откровенно рассказала о себе, своем пути в профессии и даже о самом личном.
Вы удовлетворены тем, как у вас сейчас складывается карьера в театре?
Конечно, я очень рада. Я в театре третий сезон, за это время удалось многое спеть, стать частью премьерных спектаклей, поработать с вокальными произведениями, написанными в разных стилях и эпохах, дважды номинироваться на национальную оперную премию «Онегин» – одну из самых престижных премий в России, стать приглашенной солисткой Михайловского театра в Санкт-Петербурге. Это только начало, столько впереди интересного и нового.
Как вы сами оцениваете новации в новой постановке «Евгения Онегина»?
Мне все нравится. Я пела Татьяну в «Евгении Онегине» в концертном зале НОВАТа. Новая версия предлагает взгляд на это произведение немного с другого угла: через призму воспоминаний Гремина. Поэтому спектакль начинается с Греминского бала, на котором встречаются Татьяна и Онегин, и эта встреча переносит зрителя в воспоминания, как все начиналось и какими совсем юными были герои, представшие друг перед другом в холодном Петербурге. Я думаю, что это очень интересное решение.
Михаил Петрович Татарников очень бережно сделал музыкальную редакцию ‒ очень красиво, плавно, без каких-то резких и неожиданных переходов.
Спектакль поставлен очень удобно для артистов, и это заслуга режиссера Владимира Абрамовича Кехмана: в постановке очень комфортные мизансцены, к которым мы пришли во время репетиционного процесса. Во многом Владимир Абрамович прислушивался к пожеланиям певцов, чтобы ничего не мешало во время пения и получилось достичь того, чтобы все персонажи спектакля существовали органично.
Мне очень нравится видеорешение спектакля. Во-первых, это был интересный и новый опыт для меня – предстать перед камерой в съемке видео. Перед нами ставились актерские задачи, которые нужно было выполнять, это был большой съемочный день, прямо как в кино. Во-вторых, я думаю, для зрителя должно быть очень интересно, когда твое внимание захватывается то действием на сцене, то небольшими видеокадрами, как в кинотеатре, а иногда это существует вместе.
Я понимаю, что некоторым зрителям будет сложно переосмыслить привычный для всех классический сюжет, который всегда преподносился очень строго и канонично, но без нового видения не может быть и развития.
За что вы сами бы могли себя похвалить, говоря об этой работе?
Признаться честно, мне хвалить себя всегда очень сложно. Я человек, который может прикопаться к себе на ровном месте. Но я стараюсь работать над этим и могу похвалить себя за выносливость. Я спела оркестровую репетицию, сдачу спектакля и три премьерных спектакля подряд, все репетиции работала в голос. Это большая проверка на стрессоустойчивость и выносливость, а также проверка качества вокала. Я уставала физически, но вокально – нет.
За это хочу поблагодарить своих педагогов: ныне покойную Ольгу Валерьевну Егудину и заслуженную артистку России Татьяну Валерьевну Горбунову. Работа педагога очень трудна, каждое выступление ученика педагог переживает вместе с ним. Представляю, какой это стресс!
А было у вас чувство победы после премьерного блока «Онегиных»?
Нет, не было. После премьерных спектаклей, наоборот, всегда грустно, потому что заканчивается большой постановочный процесс, к режиму которого ты привыкаешь. И вот просыпаешься после премьерных спектаклей и не знаешь, куда себя деть, потому что закончилось это чудесное время постановки.
Скажите, а как вы выдержали темп? Многие ценители оперы отметили, что темпы Михаила Петровича отличаются: как человек очень эмоциональный, он полностью отдается спектаклю, отчего музыка становится более энергичной и «энерговыдающей». Вы справляетесь с этим?
Все мы эмоциональные и полностью отдаемся спектаклю. Для меня темп не был неожиданностью и трудностей с этим не возникало. Наоборот, Михаил Петрович очень чутко слушал, произносил слова вместе со мной, чувствовалась большая любовь к этой музыке, это было потрясающе. Татьяна – молодая девушка, она не может существовать в медленном темпе. Мне кажется, что когда она наедине с собой, то она предстает перед зрителями настоящей – открытой, чувственной. Когда она открывает свое сердце в письме, ее мечты, ее представления ‒ они и должны быть порывистыми, стремительными. Тем более с Михаилом Петровичем мы все детально обсуждали. Вообще, время идет, и сам темп жизни у нас сейчас другой. Я часто слышу, что самое скучное в опере «Евгений Онегин» ‒ это сцена письма Татьяны. Так вот, я скажу вам, что наша сцена письма решена потрясающе как музыкально, так и режиссерски. Я считаю, что у нас прекрасно все вышло.
Кстати, Михаил Петрович в интервью сказал, что он бы хотел, чтобы после спектакля молодежь все-таки начала возвращаться к написанию писем, ну или хотя бы больших смс. Нет ощущения, что постановка может к этому подтолкнуть?
Это было бы прекрасно! Мы с мужем в начале наших отношений писали друг другу письма, и до сих пор он мне оставляет иногда послания на бумаге дома, а когда дарит цветы, то обязательно подписывает теплыми словами открыточку.
Благодаря премьере мы и еще несколько сот тысяч телезрителей узнали, что вы можете дать отпор любому мужчине. Точно?
Могу, конечно. Я не на все сто процентов романтичная натура. Супруг смеется и говорит: «Это правда, ты можешь».
А кто ваш супруг?
Павел Анциферов, наш баритон, восходящая звезда нашего театра и новосибирской оперы.
То есть он раньше всех в этом убедился?
Да. Я ведь отказала ему в первом свидании.
Как это было?
Он меня пригласил на свидание, но это было несколько неубедительно, и я даже не поняла, что это был намек на свидание. Он написал мне поздно вечером, пригласил попить где-нибудь кофе. И я, честное слово, без задней мысли сказала, что я кофе не пью. Вот так совсем неумышленно получилось, что я заставила человека переживать несколько дней.
А вы сами откуда?
Я родилась в Кыргызстане, в городе Ош. Когда мне было 9 лет, родители приняли решение переехать в Россию, в город Новокузнецк. Одной из причин переезда стал вопрос о моем дальнейшем развитии и обучении. И мы переехали. Родители до сих пор остаются в Новокузнецке.
А Павел?
Он из Красноярского края, село Шалинское.
А как вы познакомились?
Мы познакомились на постановке «Укрощение строптивой», я только была принята в театр. Скажу честно, что сначала Паша мне не понравился, потому что на первый взгляд он выглядит не совсем дружелюбно, и я сразу сделала вывод, что точно с ним никогда общаться не стану. А Паша говорит, что когда он меня увидел, сразу влюбился. Потом мы с ним чуть-чуть попозже встали в пару, и что-то между нами произошло. Мы не обменялись ни единым словом, правда, но оба почувствовали ток, возникло какое-то особенное чувство. А дальше он стал ухаживать.
Сколько он вас добивался?
Ну, полгода точно.
Вы оба востребованные артисты, не возникает ревности к успехам друг друга?
Нет. В начале отношений немного ощутили эту ревность, но потом мы все это обговорили, и с тех пор такого нет. Мы всячески друг друга поддерживаем, практически на каждый спектакль друг к другу ходим. Павел делает очень большие шаги в своем профессиональном росте и является одним из перспективных молодых баритонов в России. Он очень быстро растет. То, что он в 27 лет прикоснулся к партии Риголетто, за которую был номинирован и стал лауреатом IX Национальной оперной премии «Онегин» в номинации “Дебют”, я считаю, – выдающийся случай.
Но «Евгений Онегин», наверное, – главный спектакль в репертуаре любого театра, а вы спели главную партию в премьере. Не получилось ли так, что вы его обошли?
Нет, я так не думаю. Мы идем в ногу и никогда не считаем, что кто-то из нас отстает. Успех каждого из нас – это наш общий успех.
Кристина, скажите, в каких еще спектаклях вы бы хотели спеть?
Я бы хотела, чтобы «Иоланта» шла почаще. Ее очень не хватает, я дебютировала в этой опере девятого марта прошлого года.
Мечтаю когда-нибудь, но скорее всего, это будет не скоро, спеть Лизу, Ярославну, возможно, что получится спеть в ближайшем будущем Мими, Микаэлу. Скоро мой дебют в партии Розалинды.
Вы уже настолько загружены. Вообще есть желание учить еще что-то новое?
Конечно, есть. Всему свое время просто.
Слышали, что у вас были какие-то предложения от других театров.
Да, были предложения от других театров, но пока что наш основой театр – НОВАТ. Мы очень любим и ценим самых главных людей в театре: зрителей. Я стараюсь много общаться со зрителями, получать обратную связь, слушать какие-то пожелания. Без зрителя все это не имело бы смысла. Наша публика потрясающая – требовательная, но горячая.
А для вас есть различие в работе на Большой сцене и на Малой?
Вообще нет, но могу сказать, что расстояние между зрителем и сценой играет большую роль в работе артистов.
Есть большая группа зрителей, которые с огромным удовольствием ходят в Малый зал на вокальные концерты. И особенно им нравится, когда эти концерты проходят в сопровождении ансамбля «Музыка для нас» под руководством Натальи Жук. Скажите, пожалуйста, как вы к этому формату относитесь?
Я очень люблю работать с Натальей Жук. Потому что Наташа всегда очень трепетно относится к своим концертам. А мое самое любимое время ‒ после концерта, когда Наташа всех благодарит. Она говорит: «Ребята, спасибо вам большое, это был самый лучший концерт!» И она говорит так после каждого концерта. Очень тепло от этих слов, потому что мы каждый раз выкладываемся на все сто. Мы с Наташей обсуждали много разных идей и произведений, но это все тоже будет чуть попозже, надо выучить.
Когда вы впервые почувствовали, что занимаетесь тем, чем хотите, что это ваше?
Наверное, на втором курсе консерватории, после того как что-то не получалось на уроке, я сказала: «Я ухожу в стюардессы». И хлопнула дверью. Мой папа ‒ бывший военный, пограничник, но он всегда восхищался авиацией, и я, недолго думая, тоже засобиралась в бортпроводники. Ольга Валерьевна Егудина, мой педагог, у которой я училась и в колледже, и в консерватории, мне сказала: «Кристиночка, отдыхай сколько тебе надо, думай, нужно ли тебе петь, сможешь ли ты без этого». Конечно, у нее никогда не было сомнений, что я стану оперной певицей, что я все-таки окажусь в театре и буду здесь. Но так как я очень восприимчивая, чувствительная и ранимая натура, порой было сложно. Все-таки вокал – это непростое ремесло. А в подростковый период ты вообще сам себя не можешь понять. И она мне дала возможность немножко побыть с самой собой, ответить на какие-то свои внутренние вопросы. И вот тогда, когда я вернулась после двух недель молчания и больше не могла не петь, она мне сказала ключевые слова: «Кристина, не может быть такого, чтобы ты пела и сама этим наслаждалась. Должны наслаждаться люди, которые тебя слушают. Это твоя работа, это твое ремесло. Ты должна понимать, что ты делаешь, поэтому это так сложно». И тогда я стала иначе относиться к вокалу, уже как к настоящей ежедневной работе. Ольга Валерьевна всегда говорила, что моя чуткость, чувствительность ‒ это мое достоинство. Так же считает и Татьяна Валерьевна.
То есть вы лирическая героиня?
Да, конечно.
Не хочется замахнуться на каких-нибудь страстных женщин в вашем репертуаре?
Ничего не могу сказать. Конечно, мне безумно нравится, к примеру, опера «Тоска», но я пока себя не то что не слышу, а даже не представляю в этой партии. Я считаю, что это высший пилотаж – петь партии, которые насыщены драматизмом.
А как же ваша Земфира в «Алеко» Рахманинова?
Я пела эту оперу год назад и думаю, что партия отлежалась за это время и обросла новыми красками.
Скажите, а от работы с Сергеем Петровичем Лейферкусом какое у вас ощущение? Все-таки это легенда мировой оперы, и вы с ним в одном спектакле работали.
Мы с ним и до этого знакомы были. Мы познакомились с Сергеем Петровичем и его супругой Верой Евгеньевной в Сочи на фестивале Башмета. Меня пригласил Дмитрий Юрьевич Вдовин после своих мастер-классов здесь, в Новосибирске. Там мне удалось позаниматься у Сергея Петровича. Затем я стала участницей проекта фонда Елены Образцовой «Оперный класс» под управлением Дмитрия Корчака, там тоже Сергей Петрович готовил со мной несколько романсов для концерта. У Сергея Петровича абсолютно невероятный взгляд на музыку, невероятно бережное отношение к каждому слову. Что это слово несет, какой смысл, подтекст. И после времени, проведенного с ним, начинаешь самостоятельно пытаться искать такие ключики к музыкальному тексту. Сергей Петрович меня помнит, он был очень доволен моей работой в «Евгении Онегине», много поддерживал меня во время работы над спектаклем и на самих спектаклях тоже. Это большая честь для меня. Низкий поклон Сергею Петровичу за такое теплое отношение.
Подсказка. Вновь увидеть и услышать Кристину Калинину в партии Татьяны в опере «Евгений Онегин» вы сможете уже 13 декабря, а о других спектаклях с участием восходящей звезды российской оперы можно узнать на ее странице на сайте novat.ru.
