В рамках сотрудничества Новосибирского государственного академического театра оперы и балета и Новосибирской государственной консерватории имени М.И. Глинки состоится специальный показ оперы «Сначала музыка, потом слова» Антонио Сальери. Совместные проекты консерватории и театра осуществлялись и прежде, однако их взаимодействие в рамках заключенного Соглашения о сотрудничестве позволяет реализовывать партнерские программы на новом уровне.
5 апреля солисты Оперной студии Новосибирской консерватории и Студенческий симфонический оркестр имени И.И. Соллертинского под управлением заслуженного артиста России Юрия Ткаченко исполнят оперу Сальери на Малой сцене НОВАТа. О проекте рассказал проректор по учебной работе Новосибирской государственной консерватории имени М.И. Глинки и режиссёр-постановщик спектакля Дмитрий Александрович Суслов, который уже имел опыт постановки этой оперы семь лет назад. Также в беседе приняла участие режиссер спектакля Анастасия Неупокоева.
– Художественный руководитель нашего театра Дмитрий Михайлович Юровский не раз подчеркивал значимость связей театра с консерваторией. В марте 2021 года партнерские намерения были подкреплены соглашением о сотрудничестве между учреждениями, а после – рядом мероприятий, которые проходили и в консерватории, и в театре. Следующий серьезный на данном этапе совместный проект – постановка оперы «Сначала музыка, потом слова» Антонио Сальери. Какова роль творческого руководителя театра в этом событии?
– Действительно, Дмитрий Михайлович не только высказывал, но и подтверждал реальными действиями заинтересованность в сотрудничестве, и именно он предложил исполнить наш спектакль в НОВАТе. Мы искали площадку, поскольку концертный зал консерватории сейчас ремонтируется и в этом сезоне не откроется, а исполнять в классе «для себя» – не лучший вариант. Поэтому мы были очень рады, когда Дмитрий Михайлович предложил показать спектакль на Малой сцене театра, и всё сложилось! Выступление на публике для студентов – это совсем другой тонус и обоюдная польза: театр знакомится со студентами (а в будущем, возможно, своими солистами), наши ребята – со сценической площадкой. Подобный опыт для будущих артистов оперы, музыкантов просто необходим. Выступление на сцене оперного театра в этом смысле – замечательный шанс проявить себя!
Кроме того, это важно и с точки зрения сохранения и обогащения музыкальной истории Новосибирска. После рождения театра не могла не открыться консерватория, обеспечивающая приток кадров, преемственность традиций. Артисты оркестра, солисты оперы – это наши студенты, наши выпускники, наши педагоги. По большому счёту, театр и консерватория – части единого организма, музыкального сообщества нашего региона. Наше сотрудничество существует, и будет существовать.
Как вы сейчас, в условиях ремонта, решаете вопрос отсутствия собственной площадки?
Признаюсь, это очень сложно. Нам пришлось вносить изменения в лицензию, искать площадку, которая приняла бы наш оркестр, дала возможность репетировать, потому что это большой коллектив, и он не может заниматься в классе. Оркестру нужна сцена, которую предоставил нам – совершенно безвозмездно! – Сибирский университет потребительской кооперации, за что им наша огромная благодарность!
Расскажите подробнее о самом проекте. Кто постановщики?
Режиссёры-постановщики – Анастасия Неупокоева и Ваш покорный слуга, а дирижёр-постановщик – Юрий Михайлович Ткаченко, заслуженный артист России, профессор нашей кафедры и кафедры дирижирования.
Музыка Антонио Сальери нечасто исполняется в России, почему Вы остановились именно на этом произведении?
В России в основном исполняется только одно произведение Сальери – опера-буффа «Сначала музыка, потом слова». В Новосибирске также исполнялась только она – какое-то время назад с нашими студентами я ставил её на Малой сцене Оперного театра. С моей точки зрения, Сальери мало исполняется не без влияния творения Александра Сергеевича Пушкина, который создал этому талантливому композитору славу отравителя. Причем изначально легенда создана не Пушкиным – он только подхватил ее… Если же говорить о зависти, столь мастерски описанной Пушкиным, то из писем Моцарта можно заключить, что скорее он завидовал Сальери, поскольку тот был более успешен и признан. Ни одно исследование не подтвердило легенду об отравлении, так что это, конечно, просто красивая притча об искусстве, таланте и ремесле. А что касается музыкального языка, то смело можно говорить об общности многих художественных средств. Если вы послушаете музыку Сальери, то вы поймёте, что стилистически она очень близка к музыке Моцарта, это так же легко, так же красиво. Много близкого в оркестровом мышлении этих мастеров. Только Моцарт был творчески более активен, плодовит и его наследие отличается большим жанровым разнообразием. Возможно, Сальери более основательный, более успешный, более серьезный…
Ремесленник?
Ремесло – очень хорошее слово. Музыкант должен быть ремесленником. Верди был ремесленником – известно его высказывание, что каждый день нужно заниматься контрапунктом – «Ни дня без страницы». Это именно ремесленный подход с большой буквы. Ремесло лежит в основе любого гения, ремесленник – синоним мастера. И вот ещё почему, мне кажется, Сальери не столь исполняемый композитор: он писал оперы в расчете на виртуозов. Спеть любую его оперу (я не говорю сейчас о маленькой комической «Сначала музыка, потом слова»), именно большую оперу Сальери для большинства современных певцов технически очень сложно. То было время виртуозов. И музыка Моцарта – тоже не исключение: при всей кажущейся её простоте и лёгкости, она очень непроста для наших современных исполнителей. Но Моцарт при этом обращался к жанру зингшпиля, в котором нередко упрощал вокальные партии, к примеру, партию Папагено, он написал для своего друга, непрофессионального певца, и это не единичный случай в его творчестве. Понижало ли это профессиональную планку требований голосового и технического оснащения исполнителя? Конечно. А Сальери никогда не позволял себе подобных вещей – в его операх пели лучшие мастера того времени.
Но сказанное мной нисколько не умаляет гениальности Моцарта – он был реформатором, сделал неоценимый вклад в развитие оперного искусства – большой шаг в реформации оперы-seria, жанра, в котором Сальери был мастером, и над которым в то время уже посмеивались, в том числе и сам Сальери в «Сначала музыка, потом слова». Но всё-таки и оперы Сальери до сих пор исполняют – «Тарар», к примеру. А в апреле этого года заявлена премьера оперы «Фальстаф, или Три шутки» на Камерной сцене Большого театра.
Но вернемся к нашим реалиям…
При выборе материала для нашего спектакля мы руководствуемся не собственным интересом режиссеров и дирижеров, а практическими соображениями. Каждый учебный год мы вынуждены ориентироваться, прежде всего, на наших студентов: мы смотрим, кто из наших старшекурсников на что способен, и какие типы голосов у нас имеются. Нет у нас тенора – ищем оперу без тенора (вот, кстати, и Сальери впервые возник именно по этой причине – в этой опере нет тенора, иногда в ней поют два баса, иногда – бас и баритон, баритон и баритон).
Загвоздка еще и в том, что, с одной стороны, сами студенты хотят петь популярные вещи – и некоторые педагоги поддерживают их в этом. Я же настаиваю, что нельзя студентам давать материал, который требует от певца вокальной зрелости. Герман, Лиза, Отелло, Риголетто – всё это материал для взрослых, сложившихся артистов. Студенты это не поют, за исключением каких-то уникумов. По моему мнению, петь Бориса Годунова в 25 лет нельзя! это партия для человека, которому ведомо страдание, который знает, о чём он поет, да и голос, тоже должен вырасти и созреть, укрепиться.
Каждый год, когда мы подбираем материал, наша главная задача – научить наших студентов не петь (это задача педагогов по специальности), а жить на сцене, научить взаимодействовать друг с другом, научить их воплощать своих героев в спектакле. И мы исходим из реальных возможностей, поэтому в какой-то момент обсуждения и возникла идея взяться за это сочинение – «Сначала музыка, потом слова».
Опера исполняется на русском языке?
Да. И моё твердое убеждение, что студентам лучше петь оперы на русском языке. Я понимаю точку зрения, что, к примеру, идеальное воплощение музыки в итальянской опере возможно именно на итальянском языке, но я – прагматик. Редкий студент озадачится тем, чтобы изучить материал настолько досконально, чтобы запомнить значение каждого слова. Может быть, один из ста одарен в языковом плане настолько, чтобы хорошо овладеть спецификой мышления, речи, понимать каждое слово, которое поет, правильно его произносить… Я сам в свое время очень много размышлял, на каком языке лучше петь, к примеру, «Любовь поэта» Шумана – на русском, или немецком? На немецком, конечно, правильнее, но, когда я пою на немецком, меня всё время мучает мысль, что публика недопонимает меня. Слушатели, конечно, понимают в целом, о чём страдает герой, потому что музыка – это универсальный язык, но когда что-то меняется в моей интонации, в динамике — это выражение оттенков поэтического слова, они не улавливают этих движений, потому что не понимают значение каждого слова. А хочется, чтоб понимали и чувствовали абсолютно всё, что я вкладываю. Поэтому я считаю, что лучше иногда чуть-чуть отойти от оригинала, но донести каждый оттенок смысла. Ведь не только у нас во времена Советского Союза оперу пели на русском – в европейских театрах опера на языке оригинала исполняется только на самых именитых сценах, в других театрах поют на государственном языке страны.
Если считать этот спектакль стартовым проектом на этом этапе сотрудничества, то насколько часто возможно осуществлять такие постановки?
Сейчас процесс протекает так: сначала мы готовим со студентом, а весной появляется постановка. Если же говорить о какой-то возобновляемой истории, то здесь сложнее. К примеру, этот спектакль в следующем году в том же составе повторить уже не получится: часть исполнителей-выпускников уже покинут консерваторию. Но материал здесь достаточно простой и замену можно будет найти. Иногда же мы ставим оперу на конкретных исполнителей – несколько лет назад моцартовскую «Так поступают все» мы ставили с расчетом на очень сильных ребят. И получился очень хороший спектакль. Что будет в следующем году – посмотрим.
Вопрос к Анастасии. Вы прежде работали в музыкальном театре? Насколько вам, режиссеру драматического театра, интересно работать в проекте, где «Сначала музыка, потом слова»?
Анастасия Неупокоева:
Беседовали Марина Иванова и Александр Савин
