Крайнев и Тарасова. Две радуги

Крайнев и Тарасова. Две радуги Культ.Интервью
В доме у Владимира Крайнева и Татьяны Тарасовой собирались в основном спортсмены и евреи

Опубликовано в нижегородской газете «Покровка, 7»

20 марта 2003

«Нас обвенчали, и мы тут же отправились в свадебное путешествие. Жена — в Австралию, я — в Мексику», — рассказывал барон Мюнхгаузен о своей семейной жизни, которая довела его до развода. Но для некоторых пар это — ситуация рядовая, не вызывающая взаимных претензий. Особенно, если супружеская чета состоит из двух звезд с мировыми именами, профессиональные обязанности которых вынуждают каждого надолго покидать свой дом. Эти звезды — Владимир Крайнев, пианист, народный артист СССР, и Татьяна Тарасова, заслуженный тренер СССР по фигурному катанию. Он живет в Германии, в Ганновере, она — большей частью в Америке или других странах. Но это не мешает им быть любящей парой. Перед своим недавним концертом в Нижегородской филармонии Владимир Крайнев рассказал нашей газете об особенностях своей супружеской жизни.

Крайнев и Тарасова. Две радуги
Татьяна Тарасова и Владимир Крайнев

— Вероятно, вы с Татьяной Анатольевной видитесь нечасто?
    — К сожалению, да. За последние шесть лет мы совсем редко видимся, но зато всегда вместе проводим отпуск. Дней десять — двенадцать максимум, потому что оба очень заняты. Когда кончается сезон, Таня приезжает ко мне в Ганновер. Итого за год набегает месяца два нашего общения.

Вообще-то она постоянно живет в Америке, но сейчас работает во Франции. Тут недавно в Москве был бал олимпийцев, на котором ей присвоили звание «лучшего тренера 2002 года». Звонят ей после этого из администрации президента, чтобы поздравить, и просят ее к телефону. Я говорю: «А ее нет!» Они: «Как? Она же только что была на этом бале! Ей присвоили звание!» — говорят в трубку. Я отвечаю: «Вот именно, она лучший тренер, а вынуждена уехать во Францию, потому что здесь ей не дают льда!» А в Париже ей предоставили лед, страшно рады, что она согласилась «почистить» лучшего французского мальчика-одиночника.
    — Не возникает ли требований друг к другу сократить работу ради того, чтобы чаще встречаться?
    — Возникают. Разлуки с Таней тяжелы, но ничего другого придумать нельзя. Мы даже пытались обращаться в Федерацию фигурного катания Германии, но у них уже давно нет хороших фигуристов, поэтому тренеры уровня Тарасовой им не нужны.

   Танины достижения достойны книги рекордов Гиннесса: такого количества золотых олимпийских медалей нет ни у одного тренера мира, ни в одном виде спорта. А ведь это к тому же и холодный вид спорта!

Вот она только что позвонила мне из Парижа. «Лежу в гостинице, — говорит, — не могу согреться, накрылась шубой, потому что промерзла до костей». Я ей говорю: «О, надо было очень здорово промерзнуть, чтобы пробрать такое тело до костей!» Но если этого активнейшего человека полностью отстранить от работы, то никому не поздоровится.
    — Ваша жена разбирается в тонкостях вашей профессии?
    — Да я ненавижу разговоры на профессиональные темы! Чего там говорить-то? Нужно сесть и играть. Когда я обсуждаю с кем-то сыгранный концерт или исполнительский вариант произведения, то мне достаточно нескольких фраз. А Таня по-другому относится к музыке, для неё важно, как под эту музыку поставить танец, у нее потрясающее чувство музыкальной формы. В 1974 году она прилетела ко мне на концерт в Томск, помню, в зале был шок, потому что ее только что видели по телевизору на чемпионате мира в Вене. И вдруг она уже в Томске! Я играл там Концерт Шопена, и она говорит после моего выступления: «Я, конечно, боюсь тебе сказать…»

Крайнев и Тарасова. Две радуги
Татьяна Тарасова


    — Все-таки боится!
    — Конечно, ведь она же профессионал своего дела! И знает, что нельзя лезть с грязными ногами в дом к другому профессионалу. Так вот. «Я боюсь, — говорит, — но мне кажется, во второй части ты немножко расплылся. Я потеряла нить твоей игры». Это замечательная фраза! Кроме того, она уверена, что лучше меня пианиста на свете нет, и я этим страшно доволен.
    — Так она видит свою задачу жены в том, чтобы поддерживать в вас ощущение, что вы лучше всех?
    — Ну я же не идиот! Это только идиоты думают, что они лучше всех и кроме них нет никого на свете. Если кто-то считает, что лучше него никто не играет, значит, считайте, что он умер. Как исполнитель, как творец.
    — А ходит ли она на концерты других музыкантов?
    — Мы в основном ходим на Спивакова, потому что дружим семьями, в свое время ходили на Китаенко. Мы на Марину Неелову-то не можем выбраться уже лет восемь! И у нее накопилась на нас обида несусветная. Вот пойдем, наконец, на какой-то ее новый спектакль. Зато Таня слушает моих учеников в Ганновере или в Москве. В прошлом году я привез в Москву четырех лауреатов моего Харьковского конкурса. Она мгновенно оценила всех, у нее же гениальный нюх. Гениальный тренер гениален во всем, особенно в том, что касается детей.
    Когда мы жили в Москве, ее ученики паслись у нас дома, ели, спали. Однажды кто-то из них услышал Второй концерт Рахманинова. «О, — говорит, — да это же музыка Валянской и Спиридонова!», были у Тани такие фигуристы. Не Рахманинов, а Валянская! (Смеется.) Потом у меня появились свои ученики, и теперь уже они спали и ели в нашем доме. И она на моих детей перенесла свою материнскую и педагогическую опеку. Опыт у нее уже был, так что тоже врубала им по самое «здрасьте».
    — Вы играете для своей жены камерные домашние концерты?
    — Нет, ну какие камерные концерты! Когда она дома, я занимаюсь, и этого ей достаточно. Ну, может быть, когда-нибудь что-нибудь и сыграл… Не помню… Специально — нет.
    — Между ней и вами простые, искренние отношения?
    — Мы настолько открытые, что кастрюли сразу летят в голову. (Смеется.) Если что — вспыхиваем оба. Говорят, что сходятся лишь противоположности, а мы похожие натуры — добрые, широкие, вспыльчивые. Правда, она умеет прощать, иногда даже подлость, а я — нет. Я всегда всем говорю: не доводите меня до фамилии, то есть до «крайневостей». Даже моим иностранным студентам я объяснил, что такое край.
    — Что это за романтическая история про две радуги?
    — Это правдивая история! Мы ехали через Большой Каменный мост. Это было в первый день нашей встречи, я вез Таню, кажется, в спорткомитет.

И вот над рекой — две радуги, я такого никогда не видел.
    Я говорю: «Таня, посмотри! Это же к большому счастью!» Это было в 1978 году. Вскоре она переехала ко мне.

А расписались мы случайно.
    — Как это — случайно?
    — А так. У нее начался бесконечный цикл подготовки к соревнованиям. Вот мы подали заявление, и надо было ждать три месяца. А как нам подгадать к нужной дате? Мы же все время в разъездах. Потом мне в Польше прищемили палец, немножко, но я раздул из этого историю, замотал его, хотя мог продолжать гастроли, устроил вселенский плач, сорвал все гастроли, с трудом выбрался в Москву, и у меня оказалось «окно» в 16 дней. Я поднял на ноги весь комсомол и партию, и на второе марта 1979 года нам назначили регистрацию. Сама директор ЗАГСа нас расписала. Свидетелями были Женя Баранкин, знаменитый музыковед, мой друг, и Лена Матвеева, Танина подруга.

Помню, когда я впервые пришел к Тане домой, у нее сидели Марина Неелова, Вова Виардо, Лена. Все оказались между собой знакомы. Как сказал потом Жванецкий, с которым мы каждый со своей стороны тоже дружили, «у вас дома я впервые вижу такое странное сочетание — спортсмены и евреи». (Смеется.)
    Ну вот, мы расписались, и директор ЗАГСа почему-то ко мне обратилась: «Ну, как вам у нас — понравилось?» Я и говорю: «Да-да, понравилось! Теперь расписываться только у вас буду!» (Смеется.)
    Мне было 35, Тане — 32 года.


    Ее мать мечтала, что хоть с замужеством людей в доме станет поменьше, а стало наоборот больше — ведь прибавились еще и мои друзья! Все круги общения перемешались. Часто я и не знаю, кто пришел в гости.


    — Весело живете?
    — О, еще как! Однажды в Пицунде в гостинице мы гуляли, выпивали, как всегда было полно народу. А потом решили пойти купаться. Сели в лифт, начали в нем прыгать от радости и застряли. А у меня же руки-то невероятной силы, я взял и раздвинул двери. А Таня с перепугу начала кричать: «Вова! Тебе же нельзя застревать в лифте, у тебя же руки!» С тех пор мне не давали взять в руки вилку! Сразу начинали кричать: «У тебя же руки!»
    — А первое апреля как у вас проходит?
    — Первого апреля у меня день рождения. Просто все приходят, выпивают и шутят. Таня всегда делает свою фирменную «клюковку» — ее пьешь, как морс, а потом кошмар наступает: двигательные способности парализуются начисто. Собираются актеры, музыканты, спортсмены. Мишка Жванецкий испробовал на нас все свое новое. Лева Аганезов сразу садится за рояль и начинает играть, туда все набиваются, а я закрываю дверь, чтобы не слышать. Хотя я и обожаю, как он играет, он изумительный пианист. Но за последние пятнадцать лет все мои дети долбают мне по башке, и я еще должен в компании все это терпеть? Не могу же я все время слушать музыку!
    — Вы выбрали себе в жены женщину, у которой на первом месте всегда будет работа. Кто же за вами ухаживает?
    — Со мной всегда рядом моя мама. Да и Таня в секунду может что-то приготовить, несмотря на занятость. Стол накрывает за двадцать минут. Она салаты режет так, что я глаза закрываю — рябит и на пальцы страшно смотреть.
    Думаю, мы сейчас начнем потихонечку оседать, возраст и здоровье уже не позволяют много гастролировать.

Крайнев и Тарасова. Две радуги
Владимир Крайнев

Нахулиганился я в своей жизни. У меня же и ученики, и благотворительный фонд — есть чем заниматься. Дети растут потрясающие, меня это увлекает. За восемь лет — 38 лауреатов! Я сам не ожидал, что буду таким психованым педагогом.


    — Обращается ли к вам Татьяна Анатольевна за советами по музыке?
    — Раньше обращалась. Все было просто — в танцах использовались хиты, которые звучали везде, или известная классика. А сейчас я уже не слежу за хитами. Недавно она мне показала музыку для Грищук и Платова, но я сказал, что ее надо исполнять с невероятной экспрессией, иначе придется поставить такой танец, который начисто затмит музыку, отвлечет от нее внимание публики. В этой музыке нет кульминации. Я послушал пять раз и дал ей совет найти что-то другое. И она меня послушалась.
    В 80-е годы я покупал много пластинок, хотя тогда и денег-то не хватало. И мы вместе выбирали музыку для ее пар. Вот сейчас она сказала по телефону, что с апреля, мол, начнет слушать новую партию дисков. Ну, а я в апреле буду в Китае и не смогу ей помочь. Из Китая довольно сложно услышать то, что будет слушать моя жена.
    — Ваша жена и другие тренеры работают на Западе. Великие пианисты также уезжают и преподают там. Вас это огорчает? Вам не жалко Россию?
    — А почему мне должно быть жалко?

Я же очень многое делаю для России! Если бы мне было наплевать, я сидел бы себе там, а я работаю и здесь тоже, у меня фонд помощи музыкантам. Считанные разы мне подкидывали средства какие-то добрые люди. А в основном он существует на заработанные мной деньги.


    Великие педагоги Московской консерватории — Наумов, Кравченко, Воскресенский — получают по 200 долларов! Конечно, это горько, но ведь это не от нас зависит. Там, за границей, у людей другой менталитет. Чуть что — они бастуют за свои права.
    — Да, невозможно представить забастовку преподавателей Московской консерватории по поводу низкой зарплаты…
    — Да их еще и не поймут! Скажут, ах ты падла! Ты пять тысяч рублей получаешь? Так ты пойди в шахте поработай!
    
    

НАШЕ ДОСЬЕ


    Татьяна Анатольевна Тарасова, тренер по фигурному катанию, родилась в 1947 году, дочь знаменитого тренера по хоккею Анатолия Тарасова. Выпускница Государственного центрального института физической культуры, мастер спорта по фигурному катанию, заслуженный тренер СССР. Подготовила ряд выдающихся спортсменов, среди которых олимпийские чемпионы И.Роднина и А.Зайцев, Н.Бестемьянова и А.Букин, О.Грищук и Е.Платов, И.Кулик, чемпионы мира И.Моисеева и А.Миненков, А.Ягудин.
    Награждена орденами «Знак Почета», Трудового Красного Знамени, Дружбы народов, «За заслуги перед Отчеством» III степени (1998). В настоящее время тренирует спортсменов по всему миру, в том числе — во Франции и США.
    
    Владимир Всеволодович Крайнев, пианист, родился в 1944 году. Окончил Московскую консерваторию, занимался у Генриха и Станислава Нейгаузов. Победитель многих международных конкурсов, в том числе — имени Чайковского в 1970 году. Выступает с выдающимися дирижерами и прославленными оркестрами мира. Современные композиторы посвящают ему свои произведения.
    На Украине проводит ежегодный международный музыкальный фестиваль «Владимир Крайнев приглашает». В Большом зале Московской консерватории играет абонементные циклы «Владимир Крайнев, его друзья и ученики».
    С 1992 года в Харькове проводит ежегодный международный конкурс юных пианистов. В настоящее время — профессор Ганноверской высшей школы музыки и театра, где преподает 30 ученикам со всего мира. В 1994 году создал благотворительный фонд помощи юным пианистам. Член жюри конкурса имени Чайковского.

Хотите знать о новых публикациях на сайте?

Предлагаем оформить подписку! Обещаем никогда не спамить. Взгляните на нашу политику конфиденциальности.


Поделиться в соц.сетях
Ольга Юсова
СultVitamin
Добавить комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.