Работу известной российской актрисы Екатерины Волковой в спектакле «Женщины Есенина», поставленном режиссером Галиной Полищук на сцене МХАТа имени М. Горького высоко оценили в театральном сообществе. Роль Айседоры Дункан принесла Волковой Театральную премию «Московского комсомольца» в номинации «Лучшая женская роль».
Сейчас Екатерина Волкова в команде Галины Полищук готовит новую премьеру МХАТа – спектакль «Нежданно-негаданно». Как говорит режиссер: «Екатерина Волкова, блистательная Айседора Дункан, в новом спектакле очень неординарно играет Галю – простую деревенскую бабу».
В интервью Екатерина Волкова рассказала о своей новой роли и о том, каким видит актуальный театр.
– «Нежданно-негаданно» – ваша вторая работа с режиссером Галиной Полищук, первым вашим общим спектаклем были «Женщины Есенина». Чем вам интересна работа с этим режиссером, чем нравится ее метод работы с актерами?
– На самом деле, я попала в спектакль случайно. Айседору уже полгода репетировала другая артистка, когда вдруг мне предложили попробовать сыграть эту роль. Что меня с самого начала поразило в Галине Полищук – несмотря на ее внешнюю женственность, мягкость, это очень требовательный режиссер. Но если многие режиссеры бывают авторитарными, жесткими, Галина любит своих актеров и дает свободу творчества, но при этом очень четко умеет ставить задачи. Так получилось, что я пришла, попробовалась, и, наверное, режиссера устроило мое психофизическое состояние, мой темперамент, органика. Галина называет то, чем занимается «постдраматический театр», и когда я увидела, как работает ее команда – мы теперь себя называем «есенинцы» – я была поражена. Здесь нет главных – все готовы, что называется «табуретку убрать», все работают на общую историю. Чем это еще интересно – это пластический театр, здесь не так, как сейчас модно – когда артист не играет. У Галины все играют на разрыв аорты, выкладываться полностью. Слава Богу, наше представление о драматическом театре полностью совпало.
– В «Женщинах Есенина» вы играли культовую фигуру – Айседору Дункан. Ваша героиня в «Нежданно-негаданно» – абсолютно другая, простая деревенская баба. Насколько вам интересна новая работа?
– Когда мы начали работу над «Нежданно-негаданно» я параллельно репетировала Раневскую в Театре на Малой Бронной – как вы понимаете, от такой роли невозможно отказаться. По-режиссерски Галина довольно ревнива: она любит своих актеров, но не очень легко отпускает их работать в других театрах. И, прибегая во МХАТ, я чувствовала легкую вину, а еще было немного странно – только что ты заламывала руки и произносила чеховский текст, а здесь нужно делать что-то совсем противоположное. Но у меня была возможность сравнить два театра, два подхода, и в Театре на Малой Бронной многое для меня было неприемлемо, поэтому, когда я возвращалась к своим «есенинцам» я просто испытывала счастье, а когда, наконец, я сыграла Раневскую, я была очень рада, что могу полностью погрузиться в работу с этой командой. Да, в этот раз у меня совсем другой персонаж, но тем интереснее. Галина мне очень помогает, позволяет добавлять что-то свое, какую-то характерность – мы вместе с режиссером ищем образ. Галина с самого начала делает все в разборе, очень подробно. Каждую репетицию останавливает, если что-то вдруг потеряли. В ее голове все как-то очень глубоко и точно складывается. Она точно знает, чего хочет, у нее безупречный вкус и нужно просто слышать ее «режиссерский камертон». Этот «камертон вкуса» – большая редкость в современном театре, как и владение большой формой, которое у Галины тоже есть. Поэтому я счастлива, что встретила такого мастера и всегда удивляюсь, какой великан скрывается в этой миниатюрной женщине.
– В спектаклях Галины пластический рисунок всегда играет важную роль, «Нежданно-негаданно» – не исключение. Возвращаясь к «Женщинам Есенина» – там много интересной пластики, а у вашей героини, конечно, особенно много. Сложно ли было вам играть танцовщицу?
– Вы знаете, играть культового персонажа всегда очень сложно – есть опасность, что не понравится либо внешнее несходство, либо что-то еще. Никто из сегодняшних зрителей ведь не видел, как танцевала Айседора Дункан. А в спектакле крупной формы – будь я хоть гениальная Майя Плисецкая – пытаться повторить танец Айседоры Дункан, это было бы «из жизни муравьев». А Галина придумала эту бабочку, эту птицу… Мы вместе посмотрели фильм «Танцовщица» и родился этот пластический образ. Это цитата из фильма и эти движения «крыльев» в спектакле – они воспринимаются как танец, и этот «крылатый» образ-символ получился очень запоминающимся. Но главное все-таки для нас было это отчаянное желание любви, это сумасшествие женщины, многое потерявшей в жизни…
– «Нежданно-негаданно» – очень сложный материал для театра по многим причинам. Во-первых, это серьезная проза, во-вторых, это очень тяжелая история и очень непростое время. Чем вас «зацепила» эта история?
– Я думаю, что у всех нас в подсознании 90-е останутся как какой-то взрыв, грандиозный передел всего. Я сейчас слушаю музыку, которая звучит в нашем спектакле – это рок 90-х, «Агата Кристи» и понимаю, насколько это время глубоко во мне сидит: эти челноки, клетчатые сумки, полная непонятность, страшное безвременье… Когда в деревнях закрывались фельдшерские пункты, когда люди с высшим образованием оказались никому не нужны, когда бандиты «крышевали», а по сути – властвовали везде. Я это все помню, но может кто-то забыл, и как раз сейчас нужно об этом напомнить, чтобы никогда больше к этому не вернуться. Я думаю, этот спектакль очень своевременный, и еще, мне кажется, у всех зрителей будут слезы. Вы знаете, на репетициях мы сами рыдаем, смеемся, у нас мурашки – это все театр Галины Полищук.
– В спектакле необычная сценография – играть приходится в воде. Как вам работается в таких необычных и непростых условиях?
– Да, непросто, даже опасно. Когда мы только пробовали репетировать в воде, я сразу получила травму. Нужно приспособиться, чтобы свободно играть, не думать о том, что очень скользко… Конечно, вода – это очень красиво. Хотя мы все мокрые с ног до головы, я давно не видела такой актерской самоотдачи в театре. Андрей Вешкурцев, к примеру, танцует брейк в воде. Мы быстрее меняем мокрую одежду, выходим и снова играем на историю… Это сложный закулисный процесс, все должны быть «на стреме». И это, конечно, страшно интересно.
– Для театра такой материал – не самый простой путь к кассовому успеху. Как вы думаете, ждет ли «Нежданно-негаданно» такой же зрительский интерес, какой есть у «Женщин Есенина»?
– Я абсолютно в этом уверена. Сам материал очень глубокий. По-моему, этот рассказ Распутина ни разу не ставили в театре. Я думаю, что здесь нужна именно, что называется «крутая фишка». Визуально это будет потрясающий спектакль. Вообще, театр Галины Полищук – это не тот театр, где скучно, и, опять же, это так узнаваемо. Это будет большое человеческое переживание. Я согласна, что это сложно, но очень интересно. Вообще, у постановщиков двух этих спектаклей задачи были очень разными и по-своему сложными. Елена Исаева, когда делала инсценировку по роману Прилепина о Есенине, вынуждена была свести все к нескольким линиям, оставив «за бортом» еще многих женщин и многие события, а здесь очень интересный опыт: текст Распутина есть в спектакле, а главный герой, Сеня – это и рассказчик, автор, и персонаж. У актеров – Марата Башарова Максима Дахненко – очень сложная задача в одном действии отделить персонажа от рассказчика. Я думаю, благодаря тандему режиссера и сценографа, фантастической самоотдаче актеров, должно получиться очень интересно и глубоко. Лучшая реклама – когда человек после спектакля хочет рассказать об этом с воодушевлением, восхищением, чтобы он испытал катарсис. А здесь будет катарсис, спектакль направлен на работу человеческой души и, я уверена, все выйдут обновленными. Я уверена, что будет успех – иначе я бы здесь не была.
– Как вы считаете, приход Галины Полищук, привлечение разных режиссеров, запланированные театром постановки – «На дне», «Три сестры», могут ли возродить интерес ко МХАТу, как театру актуальному, заставляющему думать, «снимающему налет ржавчины» с классики, вывести МХАТ имени Горького на новый уровень?
– Сложный вопрос. Мне кажется, актуальный театр должен родиться, но нужно учитывать, что у нас есть мхатовское наследство, и есть «Пушкинская карта», а значит, избранные спектакли должны сохраниться в самом лучшем виде – к примеру «Синяя птица». МХАТ может себе это позволить, но, конечно, нужно сформировать новый актерский взгляд. Мы с Галиной обе учились у Клима (прим.: режиссер Владимир Клименко), это «живой театр», своего рода лаборатория. Это подразумевает пиетет к слову – как очеловечить это слово, как сказать это слово, чтобы тебе поверили, как выразить себя через слово и при этом оставаться свободным. Поэтому я и услышала созвучие с Галиной Полищук. Она просто требует, чтобы актеры избавлялись от штампов, чтобы был ежедневный труд – как у артистов балета у станка, и полная самоотдача. Если так относиться к театру, а руководство будет помогать и поддерживать, то актуальный театр не заставит себя долго ждать. Мне кажется, то, что делает Галина – сегодня единственный настоящий театр. Все уже устали от этого искусственного замещения, когда чувства, эмоции замещаются чем-то псевдоинтеллектуальным и зритель, выходя со спектакля, думает: «Я, наверное, дурак, что-то не совсем понял». Я считаю, актуальный театр – когда ты все понял, тебя это взорвало, перевернуло твое сознание, и ты вышел другим.
Интервью подготовлено при участии Александра Савина
Фото пресс службы МХАТ им. Максима Горького и из личного архива Екатерины Волковой
Радует, что наконец-то художественный театр возвращается к тому, что послужило называть его так! Эпитет , современный театр, которым называют себя театры, не имеющие ничего художественного, а лишь транслирующие задуманное режиссером, который на самом деле не то, что не современный. А просто не обладающий ни принципами морали, не понятиями ответственности перед обществом , которое во многом разведено по разные стороны «баррикад» , и которому такой режиссёр не дает надежды снова стать единым организмом: здоровым , устремлённым в будущее с надеждой , что счастье есть! Статьи Александра Савина стараюсь не пропускать и читать !